Еще один насмешливо-неприязненный взгляд в сторону Дениса.

– Но потом все изменилось. Понаблюдав за нашими совместными тренировками в бункере, Кожин решил, что лучший оператор мобильных камер может и не стать лучшим оператором «рабочего материала». Видишь ли, День, тебе не хватает злости и кровожадности. А вот у меня этого добра – выше крыши. Возможно, даже больше, гораздо больше, чем нужно.

Славка вскинул руку, предупреждая реплику Дениса.

– Готов-готов признать – это не есть очень хорошо. Признаю, соглашаюсь. Но факт-то остается фактом.

– А нельзя ли ближе к делу? – вклинилась Юлька.

Славка перевел взгляд на девушку. Улыбнулся снисходительно-оценивающе:

– О, может, и Юла наша стала бы со временем неплохим претендентом на звание лучшего игрока в сборной, но она слишком невыдержанна и слишком часто срывается на истерики.

– Бли-же! – дребезжащим голосом потребовала Юлька. – К де-лу!

– Ближе, так ближе. – Славкины плечи дернулись вверх. Уголки губ чуть опустились. – Павел Алексеевич временно расширил экспериментальную программу «Мертвого рая» с одного до трех операторов. Чтобы провести окончательную селекцию. Суперконкурс. На выживание. С тех пор, да будет вам известно, мы соревнуемся: кто кого. И все разговоры насчет общих результатов – брехня. Их даже не фиксируют. Кожин ведет индивидуальный учет. Строгий учет. Для суперсолдат ему нужен супероператор.

С самого начала нас грузят работой, накачивают стрессами, тасуют как карты, меняют обстановку, условия, задачи. Гнут, ломают. И наблюдают. И делают выводы. И составляют графики, и засекают хронометраж, и рассчитывают биоритмы и хрен знает что еще делают… А когда Кожин все-таки выберет одного из нас, оставшимся лучше сразу последовать примеру Игорька. «Мудак» к виску – и разряд на полную мощность.

Могу, правда, успокоить. Немного. Этот хм… искусственный отбор – дело не одного дня, не одной недели и не одного месяца. Павел Алексеевич не хочет ошибиться. Павел Алексеевич выбирает лучшего из лучших по совокупности уймы показателей. Для этого требуется время. Много времени.

– Те в масках… – Юлька сглотнула слюну, сменила тему. – Ну которые нападали на наши квартиры под видом оргов, – это жмуры?

– Нет, зачем же. – Славка отрицательно покачал головой. – Ликвидировать безобидных следаков-домоседов таким грозным оружием – все равно что давить колорадского жука танками. Убивать нас посылали имитаторов. Они же и снимали весь процесс на видео Это у них что-то вроде документального подтверждения выполненного задания.

Юла недоуменно хлопала глазами.

– А ты и вправду думала, что в имитаторы идут психи, жаждущие острых ощущений? – усмехнулся Славка, – Наивняк! Чего-чего, а адреналина в этом городе хватает и без того. Особенно ночью.

Нет, имитаторами нынче становятся только по приказу Периметра, точнее – федерального посольства. Обычно этим ребяткам поручают грязную работу, которой не принято заниматься при свете дня и при свидетелях. Ну пока еще не принято.

– Значит, нас… это… эти…

Денис запнулся. Славка продолжил:

– Не только нас, День. В кожинских файлах много чего интересного. Знаешь, к примеру, кто сжег двадцатиэтажку? Ну ту, что не платила дань оргам?

– Неужели…

– Ага. Тоже имитаторы. Любые очаги стихийного сопротивления группировщикам жестоко подавляются.

– Но почему? – вскрикнула Юла.

– А чтобы не возникало неконтролируемых помех.

– Каких помех? Чему помех?

– Федеральному проекту. «Мертвому раю». Имитаторы – это, Юлечка, своего рода лаборанты, которые обеспечивают так любимую Кожином чистоту эксперимента. Или, если хочешь, – катализатор, стимулирующий активность преступных группировок. И… э-э-э… замедлитель, поддерживающий пассивность населения.

– Зачем?

– Какая же ты у нас все-таки глупенькая! Оргский беспредел, беспомощность властей и бездействие обывателей – это ж самая что ни на есть благоприятная среда для обкатки проектов вроде «Мертвого рая».

– Ты хочешь сказать, что здесь специально…

– Разумеется. Хреновы экспериментаторы, окопавшиеся на Старом кладбище, работают давно и целенаправленно. И руками имитаторов – в том числе.

– Стоп! – спохватился Денис. – Но ведь Ночка!…

– Ах да, Ночка. – Славка мечтательно закатил глаза. – Наверное, она действительно славная девушка. Тебе виднее – ты общался с ней лично. Я – только в сетке. Но знаешь, у меня тоже имелась возможность познакомиться с ней поближе. К счастью, наше знакомство в реале не состоялось. И я рад, безумно рад этому обстоятельству.

– Не понимаю. О чем ты?

– Видишь ли, День, твоя подруга была среди имитаторов, которые ворвались в мою квартиру. И если бы я в ту ночь не пришел к тебе на наш военный совет, помнишь?…

– Помню, – выдавил Денис.

– А хочешь почитать отчет о той операции? Там, знаешь ли, все очень подробно изложено…

– Нет.

Читать Денис не хотел. Мало ли что там может быть написано! Вместо этого он заставил Славку прокрутить файл «Л-4». «Ликвидация-4»… Сорвавшаяся ликвидация.

Дверь Славкиной квартиры послушно (а ведь замок на двери – не хухры-мухры!) распахивается перед чужаками. Внутрь врываются люди в камуфляже. Мгновенно рассыпаются по комнатам.

– Нет! Нет! Нет! – доносится справа, слева, спереди.

– Его здесь нет, – окончательный доклад.

– Искать! – раздраженный приказ. – Везде искать. Любую зацепку.

Злой скоротечный обыск. Впопыхах. Без попытки скрыть свое присутствие. Все переворачивается вверх дном. Кто-то включил комп и чертыхается, не в силах открыть на скорую руку ни одного файла. Да уж, в Славкиной машине без пароля делать нечего. Все происходящее невозмутимо фиксирует имитаторская камера.

Вот оно! Она? Вот… Под объектив попадает невысокая фигурка. Маленький человечек. Человечек вспарывает заточкой обшивку Славкиного кресла.

Замедленное воспроизведение. Покадровое воспроизведение. Стоп-кадр.

Мешковатый камуфляж надежно скрывал девичьи формы, маска – лицо. Но оружие… Денис сразу узнал эту миниатюрную, скорее декоративную, нежели боевую заточку с зазубринами на обушке. С пестрой изолентой на рукояти.

Еще бы не узнать! На развалинах «трехсотки» именно этим штырем Ночка при первом знакомстве неумело пыталась его проткнуть. Или, уж скорее, умело делала вид, что пыталась.

Обыск результатов не дал. Краткая команда «Уходим!» – и камера еще раз поймала Ночку в прицел объектива. Уловить эмоции под вязаным намордником с узкой смотровой прорезью – нереально. Денис так и не понял, рада девушка, что «Уходим!», или наоборот. И все же оттого, что ей не пришлось участвовать в убийстве следака, стало немного легче.

– Полюбуйся: файл «В-5». Полагаю, «В» – значит вербовка. Это уже про тебя, День.

В самом деле, на экране – квартира Дениса. Вроде бы все то же самое, по той же отработанной имитаторами схеме. Вскрытая дверь, незваные камуфлированные гости, врывающиеся в пустой кабинет… Крики…

– Ищите, он где-то здесь!

– Во-о-он!

Камера успела-таки навскидку поймать его, Денисов, затылок, мелькнувший за распахнутым окном. Хор-р-роший у этих ребят оператор, нечего сказать. И вряд ли бойцы – намного хуже. Могли ведь, наверное, швырнуть заточку вниз – в убегающего человека. Могли, если б хотели.

Ночные гости рванулись к окну. И только тут Денис понял, в чем отличие «В-5» от «Л-1», «Л-2», «Л-3» и «Л-4».

– Они же… – пробормотал он. – Они без оружия. Все!

– Не хотели пугать, – пояснил Славка. – С тобой пришли договариваться о сотрудничестве. А ты подло сиганул в окно. Тебя потом пытались отловить на Кольцевой – у «Китайской стены», но и там ты умудрился ускользнуть через сквозной подъезд. Сбежал в развалины «трехсотки».

Кожин послал за тобой свою секретаршу – Ночку. Думал, девчонка-то тебя не напугает, уговорит, убедит, завербует… А она сразу за «Китайской стеной» наткнулась на банду оргов. Группировщики как раз вывалили из соседнего подъезда. Дальнейшее тебе известно.